Яд Минувшего. Часть 1 - Страница 75

— Где твой погреб?

— Ох… Теперь уж и нигде…

Обе двери распахнулись одновременно, упала вышитая занавеска, на столе задрожали кружки.

— Ваше Высочество, мы счастливы вас видеть. — Офицер со знакомой рожей, за ним десятка полтора солдат, еще шестеро с черного хода. А ведь она почти поверила, что погони нет.

— Вы счастливы, а я — нет, — отрезала Матильда. — Потрудитесь выйти вон.

— Увы, — перевязь на офицере была капитанской, но имя принцесса забыла напрочь, — просьба Вашего Высочества вступает в противоречие с приказом Его Величества. Мне поручено вернуть вас в Ракану, и я это сделаю.

— Лучшее, что вы можете сделать, — шадов подарок сам прыгнул в руку, — это убраться.

Темплтон уже стоял с обнаженной шпагой, а Лаци сжимал саблю. Побледневший офицер улыбнулся и сложил руки на груди.

— Повторяю, мне очень жаль, но вы поедете в Ракану. В случае моей смерти вас доставят теньент Бартон или сержант Лоуз. У вас ведь всего два заряда, у нас — двадцать.

Дула мушкетов дрогнули и уставились не на нее, а на Лаци с Дугласом! Сволочь! Твою кавалерию, какая же сволочь!

Капитан бросил на стол перчатки и поклонился:

— Его Величество распорядился, чтобы с Ее Вы сочеством обходились в высшей степени учтиво. Насчет подозреваемого в измене и убийстве виконта Темплтона подобных распоряжений не поступало, а что касается слуг… Дворцовый комендант подобрал человека, понимающего в дайтских легавых. В случае необходимости он заменит вашего псаря… во всем.

Альдо нашел скотину, готовую на любую мерзость, на любую.

— Темплтон, отдайте им шпагу. Лаци, ты тоже.

— Ваше Высочество, позвольте ваши пистолеты. Его Величество предупредил, что это память о старом друге. Клянусь честью, с ними ничего не случится.

— Поклянитесь чем-нибудь другим, — этого капитана она прикончит, улучит момент и прикончит, — чем-нибудь, что у вас имеется. Перевязью там или задницей.

— Клянусь своей шпагой, — он ее тоже ненавидит, но будет терпеть, холуй поганый, — и своим именем. Капитан Коурвилль к вашим услугам.

— Я запомню, — пообещала Матильда, — можете быть уверены, я запомню.

Коурвилль с поклоном принял пистолеты и положил на буфет.

— Эй, — заорал он, — трактирщик!

Капитан раздувался от гордости и хотел жрать. Петух после курицы! Ничего, будет тебе лисица, и очень скоро!

— Сударь? — Пузатый Франсуа обтер фартуком руки. Он был тем, кем был, трактирщиком, а не разбойником. — Чего изволите?

— Что у тебя есть?

— Времена нынче тяжелые, — заныл проныра, — но солонина есть и убоина. Хорошая убоинка, только варить долго. Свининка была, для госпожи готовил…

— Все у тебя найдется, — хохотнул Коурвилль, — а не найдется, тебя зажарим, на всех хватит. Не бойся, за постой заплатим.

— А все одно мясо жесткое, — нахмурился трактирщик. — Разве что вином полить, но дороже станется.

— Поливай! Лоуз, отберешь четверых солдат и останешься с Ее Высочеством, остальные — в большой зал. Монс! — Низенький капрал вытянулся в струнку. — Передай Бартону позаботиться о лошадях и глаз с ворот не спускать, а сам ступай в общий зал. Приглядишь. По кружке на брата — и хватит! Тебя это тоже касается.

— Да, господин капитан…

— Ваше Высочество, — Коурвилль учтиво поклонился, — я и сержант Лоуз разделим с вами вашу трапезу, а теньент Бартон озаботится, чтоб нас никто не беспокоил.

— Только сядьте так, чтоб я вас не видела, — процедила Матильда, — иначе меня стошнит.

— Как вам угодно.

Главное, надоумить Дугласа и Лаци сбежать, а за себя она как-нибудь ответит.

— Ваш обед, сударыня. — Трактирщик водрузил на деревянную подставку фырчащую сковородку. Увесистую, с ручкой. Леворукий, дай ей силы не прибить Коурвилля на месте.

— Ваше Высочество, нам предстоит долгий путь. Вам следует подкрепиться.

— Смерть от истощения мне пока не грозит. Возвращаться они будут долго, уж об этом-то она позаботится. И еще о том, чтобы капитан Коурвилль проклял сюзерена, его бабку и день, когда появился на свет.

3

Обед, если эта подлость называлась обедом, тянулся и тянулся. За открытой дверью галдели солдаты — радовались, что вернутся с добычей, и лакали из своих кружек. Невидимый Коурвилль стучал ножом по тарелке, сержант пялился оловянными глазами и выпячивал грудь, Дуглас спокойно жевал кусок за куском, запивая мясо молоком, Лаци смотрел в угол. Будь доезжачий один, он получил бы или пулю, или свободу, но гица связала любовника не меньше, чем он ее.

— Ваше Высочество, — подал голос капитан, — я умоляю не видеть во мне врага. Я выполняю приказ Его Величества…

— Ну и выполняйте, — если не уймется, она за себя и сковородку не ручается, — только молча. Даже Люра перевязь не за болтовню получил.

Хорошо б тебя тоже напополам, холуй поганый! Лаци бы сумел, но только с коня. Какие у негодяев лошади? Вряд ли сплошь полумориски. И зачем только она вцепилась в Бочку, взяла бы серого, глядишь, и ускакали бы.

— Его Величество весьма опечален вашим отъездом, но он понимает, что к бегству вас вынудили обманом. Имеются неопровержимые улики против виконта Темплтона, тайно служившего Олларам. Обманом и угрозами он заставил графа Гонта совершить ряд недостойных поступков, а затем, боясь разоблачения, предпринял попытку…

— Закройте пасть! — Плохо Коурвилль ее знает, иначе б не оставил пистолеты на подоконнике.

— Ваше Высочество, позвольте дослушать. — Дуглас допил свое молоко и отодвинул пустую кружку. — Итак, попытку чего я предпринял?