Яд Минувшего. Часть 1 - Страница 57

— И кто же это? — сдержанно спросил Альдо.

— Малый или же большой Южный союз. — Ургот в очередной раз закашлялся. — Весы не могут иметь лишь одну чашу, иначе это не весы. Объединение Ургота, Фельпа, южных талигойских графств, Улаппа и Ардоры неизбежно, а в Золотых землях привыкли скреплять политические союзы браком. У Его Величества Фомы две дочери, а граф Савиньяк не женат.

Что этот старикашка несет?! Фома не захочет отдавать своих крольчих королю Ракану?!

— Я правильно понимаю, — Альдо погладил королевскую цепь, — что вы не считаете возможным вернуться к переговорам об урготско-талигойском союзе?

— Увы, — маркиз Габайру закашлялся, — я всего лишь мечтающий об отставке старик, потому и осмелился сказать то, о чем послы обычно молчат. Разумеется, я напишу моему герцогу о столь лестном предложении, но, когда дому грозит пожар, хозяин отдаст дочь водовозу, а не ювелиру. Урготу нужны армии Савиньяков и флот Альмейды.

— Если принцессы урготские предпочитают кипарису сосну, — холодно произнес сюзерен, — они весьма отличаются от прочих девиц.

— Аэций Старший писал, что воображение юных дев поражают не добродетели, а пороки, — развел морщинистыми руками посол. — Если же пороки сочетаются с красотой и победами, оспаривать у них добычу безнадежно. Братья Савиньяк — люди выдающиеся во всех отношениях. Не обязательно быть уроженцем Гайифской империи или юной дамой, чтоб оценить их привлекательность. Я знаю лишь один союз, который в глазах моего герцога и, подозреваю, моих принцесс предпочтительней союза с домом Савиньяк. Это союз с Кэналлоа и Багряными землями.

— Мы благодарны вам за откровенность. — Альдо неторопливо поднялся. Сейчас они уйдут, сейчас они наконец уйдут!

— Это всего лишь предположения, — завозился в своем кресле старикашка. — Я долго не получал писем из Урготеллы, а горячка развязывает язык сильней, чем вино.

Сюзерен кивнул:

— Мы желаем вам скорейшего выздоровления. Когда вам понадобится эскорт для сопровождения курьера?

— Я возьмусь за перо сразу же после ухода врача. — Ургот оперся лапками о подлокотники. — Нет никаких сомнений в том, что Его Величество отнесется к полученному предложению с должным вниманием. Могу ли я написать моему герцогу, где сейчас находится герцог Алва?

— Разумеется, — пожал плечами сюзерен. — Это знают все. Алва дожидается своей участи в Багерлее.

— Я могу сослаться на источник полученных мною сведений? — озабоченно произнес маркиз Габайру. — И на то, что сведения эти предназначены в том числе и моему герцогу?

— Что означают ваши вопросы? — Альдо скрестил руки на груди. — У вас есть сомнения?

— Сомнений в том, что герцог Алва пробился к эшафоту и спас жизнь Фердинанду Оллару и заложникам, у меня нет. Я не присутствовал при этом знаменательном событии, но «перевязь Люра» известна всем Золотым землям. — Посол глубоко вздохнул и закашлялся. — Прошу простить… Старость живет надеждой дожить до весны…

— Тогда к чему расспросы?

— Герцог Алва знаменит отрицанием невозможного. Его не ждали в Ренквахе, его не ждали в Сагранне; на Октавианские праздники он неожиданно вернулся в столицу и столь же неожиданно оказался в Фельпе. Явление кэналлийца у эшафота поражает воображение. Естественно, молва не допускает и мысли о том, что Кэналлийский Ворон все еще в Багерлее.

— Тем не менее он там. — Сюзерен сдерживал раздражение из последних сил, но ургот этого не понимал. — Слово Ракана.

— Кто я, чтоб не верить слову Чести? — Габайру вновь откинулся на подушки. — Но вырвавшийся из ловушки дриксенский адмирал утверждает, что ему противостоял Ворон собственной персоной, а то, что известно о хёксбергской бойне, слишком напоминает фельпский разгром.

— Дриксенец лжет, — отрезал Альдо, — или ошибается.

— Без сомнения, — кивнул ургот. — Проигравшим свойственно преувеличивать силы и неуязвимость победителя, а проиграть непобедимому не столь зазорно, как равному. Но вести приходят не только из Дриксен. Кое-кто из участников сражения догадался свернуть на юг, что их и спасло. Моряки утверждают, что видели Ворона, управлявшего с палубы талигойского флагмана не только сражением, но и ветрами.

— Моряцкие байки!

— Я тоже так полагаю, — ургот прижал ко рту платок, — именно поэтому я написал в Ардору двоюродному племяннику. Он там исполняет обязанности торгового представителя, им весьма довольны… Я просил разыскать очевидцев и узнать, видели ли они Ворона лично. К концу месяца я надеюсь получить исчерпывающие сведения и буду счастлив ими поделиться.

— Вам не придется ждать так долго, — голос сюзерена нехорошо зазвенел, — через неделю герцог Алва предстанет перед судом. Его увидит столько людей, сколько вместит большой зал Гальтарского дворца. Разумеется, послы Золотых земель будут приглашены.

— Боюсь, здоровье не позволит мне присутствовать при сем знаменательном событии, — прокашлял Габайру, — но граф Жанду расскажет мне все в подробностях. Открытый суд над Рокэ Алва обещает стать выдающимся событием, но это большой риск, очень большой…

— Что вы имеете в виду? — Святой Алан, почему сюзерен не пошлет зарвавшегося ургота к кошкам? Неужели брак с розовой или голубой дурочкой необходим до такой степени?!

Жоан Габайру потянулся к очередной склянке:

— Если Кэналлийский Ворон проявит смирение, — заявил он, — талигойцы предпочтут поверить дриксенским морякам, а если останется самим собой — не завидую обвинителям. Господин Рафиано не преминул бы вспомнить притчу об ызаргах, вздумавших судить барса. Это очень нелепая история… Ызаргов спасло лишь то, что барсы питаются чистым мясом.